Спирт по бокалам из рукава.
Ну вот, внеплановый поход в «Театр на Таганке» на «Мастера и Маргариту» закончился… внеплановым очень большим удивлением.
Я сама себе обещала – ни слова матом. Вчера только им и разговаривала на эту тему.
Оказалось, что если заменить две ключевые фигуры, получится совсем не то, что было. Кто бы сомневался, однако, я не думала, что всё может быть так обидно, до такой степени жутко.
Воланда играет неплохой, но совсем не харизматичный актёр. И не веришь в его могущество. Это так как-то совсем грустно. После Соболева и Смехова. Как будто комический интеллигент оделся чёртом. Ну, на нём тот самый костюм, всё как надо. Но ощущение - не то. Это просто человек в чёрном. В чём-то чёрном, проперченном. И он слишком тороплив. Как может торопиться тот, у которого в запасе – вечность?
Но это ещё не всё, то есть, это только начало, и это неизбежная замена – ну что сделать, если два исполнителя роли Воланда уже на том свете, а третий занимается другими проектами и этот театр для него никогда не станет уже снова «тем». Кто-то должен перехватить знамя. Но перехватить и нести, а не тащить за собой по снегу.
Но новый худрук явно решил «омолодить» состав, в ущерб спектаклям. Дать поиграть молодым, как он говорит в интервью. Ну, дали уже – три новых спектакля скоро, пусть играют. А историю оставьте тем, кто её делал.
Теперь уже перехожу к главному удару. Внезапно и без предупреждения – как это было на «Добром человеке» - великого мастера заменили пионэром.
В роли Иешуа на сцену вышел какой-то юный отрок. И от него было ощущение как от пустого места, хорошо выучившего текст, увы. Он даже не раздражал. Его просто не было. Дырка в спектакле. И Пилат сразу поплыл, стал никакой, слишком сонный – выходит, в тонусе его держал всегда Александр Трофимов, а без него, с очень слабым партнёром, и сам Пилат сдулся. И голова у него не прошла. Он притворился, что прошла – но не прошла. Болела, болела, болела.
Улетели в трубу миллионы смыслов, ушло всё, из спектакля словно выкачали воздух. Cцена допроса – для меня ключевая, с этого началась «моя Таганка» - сразу стала вязкой, болотистой. Теперь в ней больше нет всех тех глубин, которые были.
В итоге важная финальная сцена у занавеса, когда Воланд с одной стороны, Иешуа - с другой, и раскачивается маятник - выглядела вообще нелепо. Стоят двое, один в чёрном плаще, другой в сером рубище, а магии между ними нет. Между ними - огромный серый шерстяной занавес. И он такой огромный, одинокий, несчастный – этот занавес. И на его фоне эти двое – они такие маленькие, такие самозванцы.
Честно говоря, такое ощущение, как будто отобрали последнюю радость в жизни. Вот я жила и знала, что если всё совсем сумбурно - я пойду на "Мастера" и там будет магия и волшебство, и я потом по-новому всё буду понимать. А теперь что? Куда я теперь пойду?
Я сама себе обещала – ни слова матом. Вчера только им и разговаривала на эту тему.
Оказалось, что если заменить две ключевые фигуры, получится совсем не то, что было. Кто бы сомневался, однако, я не думала, что всё может быть так обидно, до такой степени жутко.
Воланда играет неплохой, но совсем не харизматичный актёр. И не веришь в его могущество. Это так как-то совсем грустно. После Соболева и Смехова. Как будто комический интеллигент оделся чёртом. Ну, на нём тот самый костюм, всё как надо. Но ощущение - не то. Это просто человек в чёрном. В чём-то чёрном, проперченном. И он слишком тороплив. Как может торопиться тот, у которого в запасе – вечность?
Но это ещё не всё, то есть, это только начало, и это неизбежная замена – ну что сделать, если два исполнителя роли Воланда уже на том свете, а третий занимается другими проектами и этот театр для него никогда не станет уже снова «тем». Кто-то должен перехватить знамя. Но перехватить и нести, а не тащить за собой по снегу.
Но новый худрук явно решил «омолодить» состав, в ущерб спектаклям. Дать поиграть молодым, как он говорит в интервью. Ну, дали уже – три новых спектакля скоро, пусть играют. А историю оставьте тем, кто её делал.
Теперь уже перехожу к главному удару. Внезапно и без предупреждения – как это было на «Добром человеке» - великого мастера заменили пионэром.
В роли Иешуа на сцену вышел какой-то юный отрок. И от него было ощущение как от пустого места, хорошо выучившего текст, увы. Он даже не раздражал. Его просто не было. Дырка в спектакле. И Пилат сразу поплыл, стал никакой, слишком сонный – выходит, в тонусе его держал всегда Александр Трофимов, а без него, с очень слабым партнёром, и сам Пилат сдулся. И голова у него не прошла. Он притворился, что прошла – но не прошла. Болела, болела, болела.
Улетели в трубу миллионы смыслов, ушло всё, из спектакля словно выкачали воздух. Cцена допроса – для меня ключевая, с этого началась «моя Таганка» - сразу стала вязкой, болотистой. Теперь в ней больше нет всех тех глубин, которые были.
В итоге важная финальная сцена у занавеса, когда Воланд с одной стороны, Иешуа - с другой, и раскачивается маятник - выглядела вообще нелепо. Стоят двое, один в чёрном плаще, другой в сером рубище, а магии между ними нет. Между ними - огромный серый шерстяной занавес. И он такой огромный, одинокий, несчастный – этот занавес. И на его фоне эти двое – они такие маленькие, такие самозванцы.
Честно говоря, такое ощущение, как будто отобрали последнюю радость в жизни. Вот я жила и знала, что если всё совсем сумбурно - я пойду на "Мастера" и там будет магия и волшебство, и я потом по-новому всё буду понимать. А теперь что? Куда я теперь пойду?